Что же получается в результате идеологических потуг у идейных советников нашего президента? Прямо скажем, что сегодня о полноценном идеологическом дитятке говорить не приходится, ибо получается тяни-толкай, одна голова которого питается и толкает (в смысле выдвигает и продает на рынке) национальную идею, а другая черпает свое вдохновение и тоже толкает либеральные ценности.

А они несовместимы по своей сути. Национальная идея, взлелеянная Рухом, трактуется как “відродження” некоторого первоначала нации, чистого этнического украинства, не замутненного еще никакими историческими и географическими примесями. Слово “відродження” оказалось тем символом, который и обозначил, и придал словесно-поэтическую, всем понятную форму для выражения часто неосознанной тоски по незапятнанному идеалу. Идеалу, который в противоположность коммунистическому обществу переносится в идеальное прошлое. Это слово, произнесенное “борцями за незалежність”, эхом отозвалось в названиях партий, фракций, фондов (достаточно вспомнить фракцию “Відродження регіонів” или фонд Дж.Сороса в Украине под названием “Відродження”) и превратилось в мифологему. Мифологемами в общественном сознании обозначают способы объяснения, укорененные еще в мифе, которые не требуют критической работы ума, а воспринимаются на веру как удобная схема, в которую вписываются события и поступки людей. Тема возрождения звучит в любой мифологии, поскольку означает ритуальное возвращение к корням, к доисторическому времени. Только после того, как герои греческой мифологии Геракл или Персей, уничтожили чудовищ – всяких там гидр, львов немейских и медуз-горгон, – порядок возродился и продолжает возрождаться путем ритуального повторения этих подвигов.

Тема возрождения в современном политическом и культурном пространстве Украины стала камертоном, по которому выверяют и переписывают историю и географию страны. Вся история Украины рассматривается как борьба героев за независимость с такими чудовищами, как Россия, “тоталитарный” Советский Союз и коммунисты. На роль героев, борющихся с этими чудовищами, выдвинуты Мазепа, бойцы ОУН-УПА, Бандера, Чорновил и другие “славнозвісні борці за незалежність”. Теперь не только современники, но и уже почившие в бозе деятели как бы проходят проверку на верность идее независимой Украины.

Исследователи, руководствуясь этой мощной мифологемой, ищут то истинно-украинское начало, которое надо возродить. Только вот начало это видится ими по-разному: то в трипольской культуре находят истинный исток украинской нации, то в древних ариях, а ее истинную духовность и ментальность отождествляют то с исконной украинской соборностью, то с казачьей вольностью. Последняя даже рассматривается как доказательство исконной демократичности украинцев. В мифологическом объяснении есть своя логика и свой критерий истины: чем глубже корни, тем они истиннее. Вот и копают, дошли уже аж до ариев. Так недалеко осталось и до украинских неандертальца и кроманьонца. А ведь солидные люди – историки и философы. Но, видно, все они подвержены мифологемам, а может сознательно выполняют заказ властей предержащих, для которых эти мифологемы стали давно уже привычными риторическими заклинаниями.

Но вот незадача! Эта возрожденческая идеология и риторика никак не стыкуется с “европейским выбором” Украины, а значит, и с либеральными ценностями, о которых также заявляет наша власть. Ведь либеральные ценности предполагают (по крайней мере, декларируют) свободу совести (верить во что-то или быть атеистом, иметь собственные убеждения), свободу выбора культурно-языковой и национальной идентичности. Либеральное понимание нации тоже не сводится к этническому единству, общности “группы крови”, а означает скорее “общественный договор” (Руссо) равноправных граждан. Сами эти либеральные ценности суть результат развития капитализма, который давно покончил с романтическими иллюзиями возрождения истинной души и тела нации и превратил национальные государства в средства развития межнационального капитала. Наши же идеологи хотят и невинность соблюсти (ставя такую благородную, не замутненную никаким экономическим интересом святую цель, как борьба за “национальное возрождение”) и капитал приобрести (а для этого необходимо внедрять либеральные ценности в угоду Международному валютному фонду и другим “поставщикам” этого капитала).

Наша отечественная буржуазия, наживая капиталы на вывозе за границу сырья и материалов, не может по определению быть национально-этнической. Ей все равно, на каком языке говорить и какими мифами прикрывать свои экономические интересы. Поэтому языковый вопрос подогревается в основном национал-патриотами от литературы и культуры и одновременно высшими государственными чиновниками (И. Драчом, Л. Танюком, вице-премьером М.Жулинским). Для них мифический враг в лице русского языка или России необходим для списывания своей неспособности вывести страну из кризиса и для поддержания пафоса борьбы с инакомыслящими, уже изрядно остывшего среди обывателей.