|
|
БУДЕТ ЛИ ВНОВЬ
ПОПРАНА СПРАВЕДЛИВОСТЬ?
(интервью народного
депутата Украины С.И. Гуренко главному редактору
газеты "Коммунист Донбасса" Г.В. Буйко)
Г.Буйко: Станислав
Иванович! С осени 1991 года длится эпопея с
признанием незаконным решения Президиума
Верховного Совета УССР о запрете на деятельность
КПУ в связи с мнимым участием её в “заговоре”
ГКЧП. Конечно, все, включая самых тупых руховцев,
понимали с самого начала, что если КПУ, её
руководящие органы и были тогда в чём-нибудь
виноваты, то только в том, что не выступили в
защиту партии и социализма.
С.Гуренко: В то время ещё была
относительная свобода слова и не было поста
президента, а потому в тогдашней прессе могли
появиться интервью министра юстиции В.Бойко и
генерального прокурора В.Шишкина, в которых они
изложили свои точки зрения по вопросу о запрете
на деятельность КПУ. Принципиальный юрист Бойко
уже тогда заявил, что нет никаких законных
оснований для столь несправедливого решения, да
и Шишкин, как он ни выкручивался и не пытался
найти оправдания, но и он не смог привести какие-нибудь
убедительные доводы в его защиту.
Вскоре после того, как ныне действующая
Компартия легализовалась, а точней – осенью 1993
года был создан комитет по снятию запрета, и
благодаря этому борьба приняла более
организованный и направленный характер.
Несколько попыток отменить запрет было
предпринято в 1994 и 1996 годах. Однажды такое
решение даже было принято сессией Верховного
Совета, но благодаря активному противодействию
правых, обвинивших парламент в фальсификации
голосования, решение тогда так и не было
подписано.
В январе 1997 года большая группа народных
депутатов подала в Конституционный Суд
представление об отмене указов о приостановке и
запрете деятельности КПУ.
Таким образом, через четыре месяца исполнится
пять лет с тех пор, как длится эта эпопея. Сначала
Конституционный Суд явно под давлением Кучмы и
его окружения долго тянул с принятием обращения
к рассмотрению, без конца под разными предлогами
откладывались заседания. Но в конце концов
рассмотрение дела началось. Открытые слушания
продолжались до февраля 1999 года.
Ход рассмотрения показал полную беззаконность
обвинений. Как выяснилось, временная комиссия
под руководством небезызвестного Гайсинского
фактически в течение суток провела
“расследование” и выдала заказанные ей
правовые рекомендации Верховному Совету Украины.
В ходе слушаний были вскрыты грубые нарушения,
допущенные тогдашним Президиумом Верховного
Совета, и действовавшей в то время Конституции
УССР, и ныне действующей буржуазной конституции
Украины, когда принимались решения о запрете КПУ.
Главные свидетели, допрошенные в ходе слушания в
Конституционном Суде, в частности, Кравчук и Плющ,
пытались доказать, что КПУ не была в августе 1991
года самостоятельной политической партией, а,
припёртые к стенке нашей стороной, фактически
подтвердили, что решение было принято по мотивам
политической целесообразности.
Самое позорное заключается в том, что решение
было принято членами КПУ, входившими в состав
Президиума Верховного Совета. К сожалению, в то
время волна предательства захлестнула
подавляющее большинство тех, кто ещё вчера
числился в рядах КПУ.
В настоящее время Конституционный Суд, через
полтора года оттяжек и проволочек, перешёл,
наконец, к обсуждению решения о незаконности
запрета. Повторяю, что никаких юридических
оснований для запрета не было и нет. Дело за
профессиональной и человеческой порядочностью
членов Конституционного суда.
Г.Б.: В мае 1993 года было принято
решение, позволившее восстановить деятельность
КПУ. После этого даже многие наши союзники с
левого фланга задают риторический вопрос, что,
мол, коммунистам ещё надо? Воссоздали свою партию
и действуйте.
Что нам, коммунистам, даст отмена указов о
приостановлении, а затем запрете на деятельность
Компартии?
С.Г.: Решение, позволившее
коммунистам восстановить коммунистическую
партию, было принято вследствие давления
коммунистов, не смирившихся с беззаконием и
произволом, а для тогдашнего председателя
Верховного Совета Плюща оно было также попыткой
уйти от ответственности за нарушение права
граждан Украины объединяться в партии по своим
политическим убеждениям. Но указы 1991 года,
запретившие деятельность существовавшей тогда
партии, и которые, по сути, были политической
репрессией по отношению к миллионам граждан
Украины, остались в силе.
Мы убеждены, что политическая справедливость
требует безусловной отмены этих запретов, и
только после этого можно говорить о снятии
незаконных обвинений с тех, кто были членами КПУ,
с августа 1991 года.
Г.Б.: Часть бывших членов
запрещённой в 1991 году КПУ не вступает в новую
партию, оправдываясь тем, что они остаются
членами той, незаконно запрещённой, партии. С
этой точки зрения, возможно, небезынтересно
вспомнить о том, что братская КПРФ после отмены
ельцинских запретов на деятельность КПРФ
удвоила свою численность. Ваше отношение к такой
позиции и что бы вы порекомендовали тем, кто её
придерживается?
С.Г.: Считаю, что членство в той
или иной партии – дело убеждений каждого
человека. Главный критерий политической
активности, как я понимаю, не столько формальное
членство в той или иной партии, сколько активное
содействие реализации её программных целей. Что
касается меня, то я плачу членские взносы с
момента восстановления партии и принимаю
участие в политической деятельности ныне
действующей КПУ.
Вопрос членства в КПУ буду решать после
вынесения решения Конституционным Судом. Эта моя
позиция находит понимание в руководстве ныне
действующей КПУ.
Однозначно хочу сказать, что, с моей точки зрения,
ныне действующая КПУ отвечает тем требованиям и
вызовам, которые предъявляет коммунистам наше
непростое время.
Не вижу необходимости в создании каких-то новых
“коммунистических” партий. А то, что такие
партии время от времени появляются на
политической арене Украины, для меня объясняется
личными амбициями новоявленных лидеров, которые,
в свою очередь, умело используются
пропрезидентскими структурами. Что касается
позиции тех, кто отошёл от активной деятельности
в партии, то могу сказать, что вопрос поставлен
жизнью однозначно: хочешь быть членом КПУ – будь
им, но если человек, не связавший себя формальным
членством в КПУ, вдобавок не предпринимает
никаких действий для участия в реализации вечных
целей коммунизма – построении общества
социальной справедливости, то тогда вообще не о
чем говорить.
Мы уже проходили такой этап, когда массовое
бегство из рядов КПУ – КПСС оправдывалось тем,
что они не хотели быть в одной партии с
Горбачёвым. Пора из этого извлечь уроки.
Г.Б.: Какого же вы ожидаете
решения Конституционного суда?
С.Г.: Думаю, что соотношение между
положительным для нас и отрицательным ответом –
50 на 50%. На членов Конституционного Суда,
насколько можно предположить, сейчас
осуществляется сильное давление с требованием
снять вопрос с рассмотрения. Будем надеяться, что
уважаемые члены Высокого суда, которые сами были
в абсолютном большинстве членами запрещённой
КПУ, смогут сохранить лицо, что у них хватит
профессионального и человеческого мужества
принять взвешенное и справедливое решение.
Г.Б.: Какой план действий
имеется у инициаторов обращения в
Конституционный Суд в случае принятия
положительного решения?
С.Г.: Все наши действия после
обнародования решения Конституционного суда
определяются Уставом КПУ, принятом на XXVIII съезде
КПУ. Решения будут приниматься в полном
соответствии с волей тех товарищей, кто не предал
дело КПУ, кто сохранил идейную убеждённость, кто,
в конечном итоге, был уполномочен XXVIII съездом
принимать решения о действиях партии.
Что касается моей личной позиции, то я изложил её
выше.
Г.Б.: Нет ли планов привлечь к
ответственности тех, кто принимал незаконное
решение о запрете деятельности нашей партии? Не
все из них, кстати, ныне пользуются депутатской
неприкосновенностью. Или пусть их пока суд
истории судит?
С.Г.: Вопрос о политической
ответственности людей – бывших членов
запрещённой ими же партии обществом уже решён.
Они – изменники и перевёртыши, предавшие
миллионы своих однопартийцев в угоду своим
шкурным интересам.
|
 |
