|
|
Огонь и ненависть
Эпоха сталинизма, так усердно
спихнутая в могилу, уже несколько десятилетий
спустя восстала местью — развалом великого
государства. Оно бы и ничего. Колосс упал, из него
высыпалось множество зерен. Соберите. Будет мука...
Да что-то не похоже. Национальный эгоизм,
возведенный в ранг государственной политики,
повсеместно плодит одно — господ. Депутатов,
несть им числа. Президентов. Армии и армийки.
Органы... без этого добра коноводам не удержаться.
И что самое тревожное, идет профанация, —
сожжение костей, — жизнь ядра бывшего
многонационального государства, русских народов
— украинцев, белорусов и россиян.
Культ личности, развенчанный во имя всеобщего
добра, обернулся всечеловеческой бедой. Вот
почему приходится внимательнее присматриваться
как к истории Советского Союза, так и к ее творцу
— Иосифу Виссарионовичу Сталину.
Впрочем, профанации Хрущева над Сталиным в моей
душе вызывали неловкость. Я ощущал, что
происходит нечто крайне недостойное. На одной
лекции по истории КПСС, пока усердный профессор
углублял тезисы Никиты Сергеевича о культе, я
посчитал, что в последнем номере «Правды» слово
«Хрущев» встречалось триста раз! В нашем
общежитии в комнате для отдыха писатель-грузин
выставил свои картины. Одна изображала земной
шар и лысого пузана в кирзачах, которыми он
топтал вселенную. Можно было бы и не читать
название «Культ личности». Поползли слухи.
Слетелись, как воронье... Что-то не припомню,
встречался ли тот художник-грузин или его все же
не стало...
«Коли помер кривавий Торквемада...» Или как оно
там у нашего поэта. Трудно найти советского
писателя или поэта, у кого не были бы порезаны или
рассыпаны книги — строка из порезанной книги
«Правда кличе» Дмитра Павлычко. Есть такие книги,
и не одна, и в моем творческом наследии. Но вот
чтобы сжигать?! Это право, — как бы и впрямь
кесарю — кесарево — принадлежит исключительно
произведениям Сталина. Помнится, зашел в
читальню в прекрасном тогда Стрыйском парке и
вижу ужасно угнетенную библиотекаршу. Комиссия
из трех дамочек от партии проверяет количество
книг произведений Сталина, швыряет их в кучу,
чтобы немедленно, перенеся, сжечь. Тогда я только
пожал плечами, мол, зачем? Но сейчас, несколько
десятилетий спустя, отвечаю сам себе: чтобы
произведения Сталина не могли говорить сами за
себя. Чтобы не могли опровергать и объяснять.
В последнее время я перечитываю некоторые
произведения И. Сталина. Можно к их творцу
относиться так, можно иначе. Нельзя не отдать
должное, — произведения его лаконичны, четки,
легки для восприятия. Даже в том случае, если они
уличают своего автора в такой, скажем, не самой
лучшей черте характера, как жестокость
Генерал де-Голль в 1944 году приглашает Сталина
после войны посетить Париж. Ответ: «Как это
сделать? Я стар, я скоро умру». Чем больше узнаешь,
тем яснее всплывает: а может, нужен он, культ
вождя, не ему лично, а государству или, если
угодно, системе, на которой оно основано.
«Нет вождей, чтоб вести нас к славе...» Киплинг.
Киплинга трудно заподозрить в симпатиях к нашему
диктатору... Или вот. «Великому Сталіну»
Держвидав, 1949. В полиграфическом отношении
фолиант прекрасен. Лучшего доныне не найдешь.
Созвездие имен... Не буду называть, чтобы не
тревожить всуе. Все наиболее талантливые, все
наилучшие. Знаете, что поражает прежде всего,
когда открываешь эту книгу? Два портрета, а не
один. Портрет Ленина. Потом генералиссимус... Зная,
что в подобных изданиях ничего случайного не
бывает, остается согласиться с тем, что не так уж
он, Сталин, и приподнимался над своим
предшественником. Или о другом... Неужели можно
поверить в то, что столько мудрых и талантливых
людей беспокоились о собственной шкуре, о
званиях и лауреатстве? Отбросим — могли не знать!
Знали все. Как строился Беломорканал. Как учили
весь народ доносить. Как перевыполняли на местах
квоту, спущенную сверху на врагов народа. Как,
наконец, переломили ход войны, несмотря на всю ее
скифскость — растягивание вражеской армии на
больших пространствах...
Давно замечено, как много общего в деяниях
реформаторов Петра Первого и Сталина.
Беломорканал строил Петр нашими казаками, Сталин
— зеками. Волго-Дон вначале прорыл Петр, и хотя
перепад между реками сорок метров, у одного вода
так и не пошла, у другого идет и по сей день... Я
целых пять лет прожил в Москве и знал людей,
которые утверждали — самый характерный признак
сталинской эпохи — это бесплатная
организованная рабочая сила. Реформируя
сельское хозяйство, Сталин вполне логично
утверждал, что обработка земли должна быть
механизированной. МТС, вклад рабочего класса...
Сопротивление кулачества? Раскулачить. Иначе
говоря, подвести несколько миллионов, чтобы ими
обжить благословенный север. Мои просветители
также учили тому, что организованная таким
образом рабочая сила отличалась существенным
недостатком, — высокой смертностью, или
амортизацией, если угодно. Вот почему миллионы из
Западной Европы. Сотни тысяч из стран Прибалтики,
западных областей Украины, из Белоруси. Что это?
Злой дух отдельного человека, пусть и гения? Или
необходимость реформируемого государства?
«Книга о скудости и богатстве» Посошкова
писалась как совет Петру Первому. Сделать то,
сделать другое... Все мудро. А каким образом? Ответ
тоже мудрый: не обязательно подвешивать за ребро
трижды. Хватит и двух раз. Ну, а что же древние?
Скажем, что Птоломеи? Цитирую: «Правитель должен
всегда быть на стороне судьбы и богов, то есть он
должен поддерживать тех, кому сопутствует удача,
и пренебрегать людьми в несчастье. Ибо
справедливость и корысть далеки друг от друга,
как звезды и земля, и различны, как огонь и вода.
Престиж властей падает, как только они начинают
руководствоваться принципами справедливости.
Причиной крушения многих замков была честность
их хозяев. Всякая власть ненавистна народу, это
бесспорно и всем известно. Что же служит защитой
и оружием? Свобода свершения преступлений»!
Беда, да и только, чего только не напридумывали!
Все против человека. И против нас, смертных, и
против вождей. Не спрячешься ни в мраморном
мавзолее, ни в земле... Эти несколько странниц, мне
кажется, говорят о том, что в сталинизме не
обнаружено движения вперед. Однако знать его
сегодня нужно, как никогда. Снова, в который раз,
нам навязаны реформы. Так что, читая произведения
Сталина, вспомним, как и какой ценой он провел
предвоенные реформы, выиграл войну... Что годится,
взять. Все негодное — отбросить. Но сознательно.
Зная о таком не из газет, а из первых уст, со слов
самого Иосифа Виссарионовича Сталина. Наши
будущие шаги вперед и будут и судом ему, и ответом.
Как видим, книги все же не горят.
Григорий КОЛЕСНИК,
«ГУ» от 18.07.01г., № 125.
(Печатается с сокращениями).
|
 |
