|
|
Обновка... со свалки истории
Компартия Украины в Программе
провозгласила своей идейно-теоретической
основой учение Маркса – Энгельса – Ленина. Это
подтвердил и V (XXXIII) съезд КПУ, особо отметив
необходимость “овладения марксистско-ленинской
методологией научного, классового анализа
явлений и процессов общественной жизни,
активного противодействия… попыткам столкнуть
партию с классовых позиций на социал-демократические,
реформистские…”
Важность и актуальность этого требования
понятны, если вспомнить предательскую роль
бывших, в том числе и высших, партийных идеологов
в поражении социализма. Это поражение неизбежно
породило – не могло не породить – идейный
разброд и шатания даже среди тех, кто сохранил
верность коммунистическим идеалам. Поэтому от
коммунистов требуется классовый анализ также и
любых публичных выступлений тех, кто считает
себя марксистами (или называет себя таковыми).
Известно, что учение марксизма-ленинизма
основано на некоторых научных положениях, в
числе которых следующие:
1.Общество, основанное на частной собственности,
разделено на классы эксплуататоров и
эксплуатируемых, между которыми идёт
непримиримая классовая борьба. Отношения
собственности определяют какой класс обладает
властью.
2.Господствующий класс эксплуататоров никогда не
отдаёт власть (а, значит, и собственность)
добровольно. Изменение отношений собственности
возможно только путём его насильственного
свержения, то есть революции, в ходе которой
победивший класс подавляет неизбежное
сопротивление свергнутого класса.
3.Совершить социалистическую революцию и
построить социалистическое общество может
только пролетариат, руководимый своим
авангардом – коммунистической партией.
Отказ от этих принципиальных положений означает
полный разрыв с марксизмом, как бы его не
называть – “творческим развитием”,
“применением в конкретных условиях” или как-то
ещё.
В актуальности требования съезда ещё раз
убеждает статья профессора И.Грущенко (подписано
именно так, с упоминанием учёного титула) “V (XXXIII)
съезд Компартии Украины о научном обосновании
социалистического пути развития Украины” (“Комунiст”
№ 20 – 21).
Начинается она с бесспорных истин. В том числе
даже признания необходимости “укрепления и
развития социалистического государства –
диктатуры пролетариата”. Вот только это
признание содержится не в перечислении
“важнейших характеристик социализма,
вытекающих из ленинского идеала”, а всего лишь в
“программе практических действий”. И не на
первом месте как непременное условие их
осуществления, а где-то ближе к концу, хотя
осуществление этих практических действий –
ликвидация капиталистической частной
собственности, социалистическая
индустриализация, культурная революция и пр. –
невозможны без диктатуры пролетариата, как это
не уставал повторять Ленин. И для “появления”
социализма (правильнее сказать, его построения)
необходим не “приход трудящихся к политической
власти”, как утверждает автор, а завоевание
политической власти классом пролетариата.
Прав автор и в том, что “идеал социализма, и
особенно его экономических слагаемых (проще
говоря, повышения жизненного уровня трудящихся
– Б.Н.) был значительно обеднён”, и это привело к
полновластию бюрократии. Но тут его изложение
теряет чёткость и конкретность, становится
расплывчатым и полным недомолвок. По его словам,
Ленин “постоянно боролся с кризисными явлениями
в социалистическом строительстве” (это
несомненно), а вот “после Ленина” началось то
самое “обеднение идеала”, которое “прежде
всего проявилось в форсированном развитии
государственной собственности”,
“неоправданном свёртывании коллективной
собственности и индивидуальной трудовой
деятельности”. В результате “советская
государственная система теряла подлинно
демократический характер”, и “об этом
откровенно говорил И.В.Сталин”.
Так автор, ничего не утверждая прямо, ловко
подводит читателя к мысли, что все перечисленные
деформации социализма произошли в 20-е – 30-е годы.
Но то, что он называет “форсированным развитием
государственной собственности”, было на самом
деле социалистической индустриализацией.
“Неоправданное”, по его мнению, “свёртывание
индивидуальной трудовой деятельности” –
коллективизацией сельского хозяйства и заменой
кустарного ремесленничества машинной
индустрией. А свёртывание коллективной
собственности происходило значительно позже – в
конце 50-х – начале 60-х годов в ходе т.н.
“преобразований” и “реорганизаций”. Сталин в
1952 году ставил перед социалистическим обществом
прямо противоположную задачу: “без особой
торопливости”, с выгодой для колхозов “поднять
колхозную собственность до уровня
общенародной”.
Точно так же откровенное признание Сталина было
не унылой констатацией факта (таких признаний
множество было и у Ленина), а указанием (так же,
как у Ленина) на главную опасность, против
которой следовало направить борьбу партии и
общества.
Но это всё присказка. Сказка впереди. Автор
переходит к изложению своей концепции “модели
обновлённого социализма XXI века”. Эта модель во
многом повторяет характеристику, данную
прежнему социализму, за одним многозначительным
исключением: в ней нет ни слова о диктатуре
пролетариата и руководящей роли его авангарда –
коммунистической партии. И это не случайно. Ибо
автор считает, что “процесс преобразования
нынешних отношений собственности должен быть
постепенным и ненасильственным”, а государство
– “выразителем интересов всего общества”.
Вот это действительно сказка. Ведь
“ненасильственный” означает “добровольный”,
потому что насилие – это не только применение
силы, но и угроза такого применения в случае
сопротивления. А кто поверит, что капиталисты
согласятся добровольно отдать свою
собственность, которая обеспечивает им власть?
Кто поверит, что они, если их не лишить
собственности революционным путём, а
“перестраивать отношения собственности
постепенно и ненасильственно”, не успеют, по
выражению Ленина, испохабить Советы по образцу
самого подлого парламентаризма, “обратят
Советы… в органы подчинения рабочих
империалистской буржуазии”? В этом убеждают как
раз ленинская концепция социализма и более чем 70-летний
опыт СССР и других стран, на которые предлагает
опираться профессор И.Грущенко.
Над этим можно было бы посмеяться… если бы его
статья не была опубликована в рубрике “Учёба
коммунистов”. То есть должна служить им пособием
для выработки коммунистического мировоззрения.
А это значит, что если они усвоят эту “модель”,
то смеяться станут над ними. Над всеми нами. Если
уж вспоминать Ленина, то следует вспомнить, что
он назвал это “сладенькой наивностью, которая
была бы умилительна, если бы исходила от
ребёнка”, но “вызывает отвращение, когда
исходит от лица, официально ещё не признанного
слабоумным”.
В середине позапрошлого века в Манифесте
Коммунистической партии” была дана
характеристика всех разновидностей
реакционного социализма того времени. Так, о
немецком или “истинном” социализме было
сказано, что он отстаивает “вместо интересов
пролетариата – интересы… человека вообще,
который не принадлежит ни к какому классу и
вообще существует не в действительности, а в
туманных небесах философской фантазии”. О
консервативном или буржуазном социализме – что
он “стремится… внушить рабочему классу
отрицательное отношение ко всякому
революционному движению”. О критически-утопическом
социализме – что он “постоянно апеллирует ко
всему обществу без различия классов и даже
преимущественно – к господствующему классу” и
“отвергает поэтому всякое политическое и в
особенности всякое революционное действие”.
Какими же болванами надо считать коммунистов,
чтобы эту окрошку из чуть ли не всех
разновидностей реакционного социализма
середины XIX века предлагать им в качестве
“модели обновлённого социализма XXI века”!
Видимо, не случайно при наборе статьи появилась
прямо-таки символическая опечатка: в четвёртой
главе вместо “основными характеристиками
обновлённого социализма” напечатано
“обновлённого капитализма”. К этому буквально
нечего добавить.
Б.Неупокоев.
|
 |
