|
|
Экономическое учение марксизма
(Окончание. Начало в №№ 19, 21, 22, 29).
6. ПЛАН И РЫНОК: СОЦИАЛИЗМ И КАПИТАЛИЗМ.
Главным экономическим лозунгом перестройки был
лозунг перехода к так называемому рынку. Речь шла,
в первую очередь, о подрыве системы
международной кооперации труда в рамках стран
социалистического лагеря и разрушении единого
народнохозяйственного комплекса СССР. Самым
серьезным препятствием на этом пути была система
планирования, связывающая все это огромное
хозяйство в единое целое. Именно потому была
развязана истерическая кампания против плановой
системы хозяйства как таковой и воспевание
свободной конкуренции, рынка как панацеи от всех
проблем.
В этих условиях борьба за социализм проходила в
первую очередь по линии «план или рынок». Мы
проиграли эту борьбу в первую очередь потому, что
большинство коммунистов тогда просто не видели
этой реальной линии фронта в тогдашней
идеологической борьбе. Вместо этого многие
вполне искренние коммунисты жевали жвачку о так
называемом «рыночном социализме», болтая при
этом о «социалистическом выборе» и какой-то там
перспективе.
Но все это вовсе не значит, что экономическая
сущность социализма исчерпывается
планированием или, что при капитализме
планирование не используется. У Энгельса читаем
«...Если мы от акционерных обществ переходим к
трестам, которые подчиняют себе и монополизируют
целые отрасли промышленности, то тут
прекращается не только частное производство, но
и отсутствие планомерности» (т.22, с. 234).
Плеханов в свое время в проекте Программы РСДРП
писал куда более определенно, чем просто
плановая экономика: «...планомерная организация
общественного производительного процесса для
удовлетворения нужд как всего общества, так и
отдельных его членов», - и то Ленин на это заметил:
«Этого мало. Этакую организацию еще и тресты
дадут. Определеннее было бы сказать «за счет
всего общества» (ибо это включает и плановость и
указывает на направителя планомерности), и не
только для удовлетворения нужд членов, а для
обеспечения полного благосостояния и свободного
всестороннего развития в с е х членов общества (Ленин
В.И., Полн. собр. соч., т.6, с.232).
Часть наших сторонников наверняка заметят, что
одно дело планирование в пределах
капиталистического предприятия, монополии, и
совсем другое - государственный план. Но и они
ошибутся. Продолжим цитировать Энгельса: «Но ни
переход в руки акционерных обществ и трестов, ни
превращение в государственную собственность не
уничтожают капиталистического характера
производительных сил. Относительно акционерных
обществ и трестов это совершенно очевидно. А
современное государство опять-таки есть лишь
организация, которую создает себе буржуазное
общество для охраны общих внешних условий
капиталистического способа производства от
посягательств как рабочих, так и отдельных
капиталистов... Чем больше производительных сил
возьмет оно в свою собственность, тем полнее
будет его превращение в совокупного капиталиста
и тем большее число граждан оно будет
эксплуатировать... капиталистические отношения
не уничтожаются, а, наоборот доводятся до
крайности, до высшей точки». (Маркс К., Энгельс Ф.,
Соч., 2-е изд., т.19 с. 222-223).
Спору нет, что сегодня жизненно необходимо
всячески не просто критиковать, а, скорее,
высмеивать и травить сторонников «рыночной
экономики» и в этом смысле противопоставлять
этой бредовой идее «экономику плановую». Но
нельзя наши сиюминутные проблемы возводить в
ранг проблем марксизма. Классики марксизма
писали по этому вопросу слишком много и слишком
основательно для того, чтобы можно было уложить
все это в весьма неудачное выражение «плановая
экономика».
Планирование - это еще не социализм и, тем более,
не коммунизм, хотя никакой социализм без
планирования немыслим. Это и понятно. Иначе он не
справился бы с теми производительными силами,
которые достаются ему в наследство от
капитализма. Он бы их разрушил, как разрушила их
приватизация. Требование свободы рынка вместо
улучшения планирования и ориентации его на нужды
общества и развития людей - реакционные
требования.
Многоукладная экономика - шаг назад по сравнению
с капиталистическим планированием. А нужны шаги
вперед - переход от планирования производства,
которое подчиняет себе человека как в качестве
рабочей силы, так и в качестве потребителя к
планированию человеческого развития и
подчинения производства потребностям этого
развития. Да-да, при капитализме, особенно в эпоху
империализма, когда эпоха свободной конкуренции
канула в Лету, потребление становится не просто
необходимым звеном в воспроизводстве капитала,
но и таким звеном, которое подлежит
обязательному планированию. Для этого даже
специальная наука есть - маркетинг называется.
Считается, конечно, что ее цель - изучение рынка, а
не его формирование, планирование. Но на самом
деле, если изучение рынка в этой науке и
присутствует, то вовсе не ради праздного
любопытства, а с целью активного воздействия на
изучаемый предмет. И реклама при этом - далеко не
самый главный и не самый мощный рычаг
формирования рынков.
При социализме в определенном смысле тоже
невозможно обойтись без такого рода
планирования, когда человек служит производству,
а не производство человеку. Но оно должно быть
поставлено так, чтобы, в конечном счете, от этого
выигрывал человек. При социализме огромные массы
людей нередко перебрасывались туда, куда
требовали интересы производства. Частный
интерес каждого отдельного человека если при
этом и учитывался (а он, конечно учитывался, даже
комсомольская путевка сулила ее обладателю не
только романтику, но часто и зарплату с северным
коэффициентом), то вовсе не он определял
приоритеты хозяйственной политики. Мы возьмем
один из самых крайних случаев такого рода -
раскулачивание и высылка в ту же Сибирь. За
истерическими визгами интеллигенции по этому
поводу остался практически незамеченным один
очень интересный парадокс. Ведь после того, как
все эти люди получили возможность свободно
выбирать себе место жительства, в родные села их
вернулись единицы. Об их детях и внуках и
говорить нечего. Не возвращался никто. Таким
способом и сформировалась, в основном, огромная
современная украинская диаспора на востоке и
севере России. Причины невозвращения, как
правило, просты и мало связаны с какой-либо
идеологией. В этой самой Сибири, попадая, как
правило, на стройки, эти люди через некоторое
время оседали в городах и возвращаться в деревню
им не было никакого резона. И дело было не только
в бытовых условиях, но и в возможностях развития,
которые открывала городская жизнь по сравнению с
сельской. Конечно, до полного разрешения проблем
(уничтожение разделения труда, в первую очередь,
на умственный и физический, до полного стирания
различий между городом и деревней — а именно
такие цели ставят коммунисты) было еще далеко,
слишком низким оказался у нас стартовый уровень,
но беда была не в этом. Пройдено было значительно
больше, чем осталось. Чего стоит полная
электрификация села и обязательное среднее
образование. Беда была в том, что с определенного
времени у нас происходит смещение целей
экономического развития. На место задачи
экономического обеспечения строительства
нового общества и обеспечения условий
становления нового, коммунистического человека
ставится задача догнать и перегнать Америку, в
том числе и по уровню потребления. При этом не
принималось во внимание ни то, что буржуазные
формы потребления будут формировать буржуазного
же человека, и что потребление вовсе не
безразлично к производству, что оно неизбежно
оказывает на него обратное влияние, ни то, что США
потребляют 40% мировых ресурсов и производят
около 7% мировой продукции. Нет и не было никогда
более расточительной системы хозяйствования.
Это есть изощренная, полностью
автоматизированная система каннибализма.
Именно эта гонка потребления, а вовсе не гонка
вооружений, подорвала ресурс советской
экономики. Она не только истощала наши природные
и экономические ресурсы, она уничтожала наш
основной ресурс - нового человека. И чем больше
были наши успехи в этой гонке, тем хуже было для
нас, тем дальше мы отходили от социализма.
На этом парадоксе следует остановиться
подробнее, ибо он, пожалуй, и составляет основное
экономическое противоречие социализма. Если
быть более точным, то никаких собственных
экономических противоречий - ни основных, ни
неосновных - социализм иметь не может, поскольку
социализм не имеет и не может иметь собственного
экономического базиса. Социализм по своей
экономической и политической (впрочем, здесь как
никогда уместно вспомнить замечание Сталина о
том, что политику и экономику ученые специально
разделяют для удобства изучения; на самом же деле,
в жизни, никакого разделения между ними не
существует) сути есть переход от капитализма к
коммунизму и поэтому он сам - воплощенное
противоречие. Все, что в нем есть - или от
капитализма, или от коммунизма. В то же время,
социализм - это уже не капитализм, но еще и не
коммунизм. При этом социализм не является
промежуточным состоянием между капитализмом и
коммунизмом точно так же, как не бывает
промежутков между двумя ближайшими точками.
Другими словами, социализм есть переход от
капитализма к коммунизму, период революционного
(в смысле перехода в противоположность,
уничтожения старого, а не просто его улучшения,
совершенствования) превращения капитализма в
коммунизм. При виде такого рода положений
марксизма обычно буржуазия и ее прихвостни из
числа «приличных», парламентских (не в смысле
места работы, а в смысле мечтаний
усовершенствовать законодательным путем
капитализм до того, чтобы он стал социализмом)
коммунистов и социалистов, начинают волноваться.
Цепные идеологи буржуазии начинают вспоминать
убийственный, с их точки зрения, аргумент «весь
мир насилья мы разрушим до основанья...». Самое
смешное, что часть коммунистов при этом тушуется
и начинает мямлить что-то насчет того, что все
хорошее из капитализма будет сохранено, только
плохое уничтожено и т.п. На самом же деле, ничего
плохого в том, чтобы разрушить мир насилия, нет.
Наоборот, позорно выступать за сохранение мира
насилия.
Само собой разумеется, что уничтожение мира
насилия вряд ли обойдется без насилия. Но как-то
смешно жаловаться насильникам на то, что к ним
применяют насилие. Вряд ли стоит волноваться, что
при этом будет уничтожена культура, производство,
наука и т.д. Совсем напротив, капитализм
уничтожается во имя сохранения накопленной
культуры, во имя развития производства и во имя
постановки науки на службу всему обществу. По
крайней мере, вряд ли кто-нибудь сегодня станет
спорить, что именно переход от социализма к
капитализму привел ко всеобщей деградации
культуры, производства, науки, а вовсе не
наоборот.
Но поскольку сущность социализма есть переход,
превращение, становление, движение, развитие, то
и те или иные явления социализма невозможно
понять адекватно через соответствие их набору
определенных «признаков социализма»,
зафиксированных в той или иной книжке, а только в
движении, в динамике, в контексте процесса
уничтожения старого, капиталистического мира и
рождения нового - социалистического.
Сегодня, в условиях практически безраздельного
господства не просто крупного, а мирового
финансового капитала для рыночной стихии места
практически не осталось. Если она где-то
допускается, то значит, это выгодно монополиям и
так ими было запланировано. Планирование в
рамках капитализма не имеет никаких пределов.
Оно уже давно переросло государственные
масштабы и стало мировым не только в рамках
транснациональных корпораций, но и на уровне
мировых финансовых, военно-политических
структур. Даже наступление и последствия
финансовых, экономических и политических
кризисов капиталисты научились прогнозировать и
принимать меры к предотвращению их
разрушительного действия на свои страны и даже
извлекать из них выгоды. Все это, конечно же, не
устраняет кризисов, ибо их причина - частная
собственность на средства производства -
планированием не устраняется, а если это
планирование капиталистического производства,
то оно частную собственность усиливает, усиливая
одновременно и все ее вредные последствия для
развития производительных сил.
Тем самым, сегодня уже мало говорить о
преимуществах плана перед рынком (людям, которые
сегодня - в эпоху господства монополий - говорят о
свободном рынке, вообще бесполезно что-либо
говорить), нужно объяснять, что без устранения
частной собственности на средства производства
и капитализма всякое, самое совершенное с
технической точки зрения планирование будет
только усиливать обнищание широких масс и
способствовать разрушению передовых
производительных сил.
Только уничтожение буржуазного государства,
взятие власти самими трудящимися,
обобществление собственности на средства
производства ставит планирование на службу
всему обществу и каждому трудящемуся, а
планомерная кооперация в рамках системы
социалистических стран позволит решить не
только проблемы голода и нищеты для бедных стран,
но и позволит покончить раз и навсегда с таким
позорным явлением как эксплуатация одних стран
другими.
Что почитать:
К. Маркс. К критике политической экономии.
Предисловие//Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.13. С.5-9
К. Маркс. Критика Готской программы//Маркс К.
Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.19. С.9-32
К. Маркс. Капитал//Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т.23
В.И.Ленин. Карл Маркс//Полн. собр. соч. Т.26. С.43-93
В.И.Ленин. Экономика и политика в эпоху диктатуры
пролетариата//Полн. собр. соч. Т.39. С.271-282
И.В.Сталин. Экономические проблемы социализма в
СССР
Информационно-методический центр исполкома Совета Всеукраинского Союза рабочих.
|
 |
